Кливленд: Ванесса, прости за ложь со всех сторон,
Но люблю тебя сильнее чем он.
Как еврей в ленте,
Ублюдки бесславные,
Не выйдет, Хантер
Can’t make out this line, sorry

Хантер: Ванесса, такой я не встречал как ты,
Был один и с этим свыкся,
Твоей он не достоин красоты,
Ты моя, лишь моя, ты чикса.

Кливленд: Мы поедем на выпускной.

Хантер: Я маму подружу с тобой,
настанет день. Настанет день.

Кливленд: Can’t make out the first word. От чего ж ты нужен ей?

Хантер: Ведь как Иисус я иудей.

Ванесса: Хантер, ты еврей?

Хантер: Да. Но, младший , вообще не верит в бога!

Ванесса: Младший?!

Кливленд: Это тоже правда

Ванесса: Значит вы оба лгали, притворяясь христианами, только чтобы быть со мной?

Кливленд и Хантер одновременно: Да. Прости.

Ванесса: Ого. Вы плохие мальчики. Очень плохие. Это, как-то, заводит. Это, как-то, сексуально.

Хантер: А, что прости?

Кливленд: Сексу что?

Ванесса: Коварности вам не занимать.
Вы лгали, вы, христианочке.
И вот я ваша.
Теперь вам в аду за меня гореть.

Кливленд и Хантер одновременно: Но мы не верим в ад!

Девушка: Но я горю сильнее.
Такое новое для меня чувство. Когда приедем в северную Каролину, я вас на части разорву.

Кливленд: На части?! Я хотел только чмокнуться!

Хантер: Да, а я хотел тебя сводить к киоску с газировкой и угостить фосфатом. (Угостить фосфатом doesn’t make much sense but that’s how I hear it)

Девушка: Это какой-то еврейский вид секса? Я слышала, вы любите всякий изврат.

Хантер: Вообще не правда!

Девушка: Готовьтесь, мальчики. Когда я с вами закончу, вы оба увидите бога!