"Когда остальные командиры секций вышли, гуськом, в затылок друг другу, господин ротмистр некоторое время разглядывал Гая, покачиваясь на стуле и насвистывая старинную солдатскую песню «Уймись, мамаша». Господин ротмистр Чачу был совсем не похож на господина ротмистра Тоота. Он был приземист, темнолиц, у него была большая лысина, он был гораздо старше Тоота, в недавнем прошлом – боевой офицер, танкист, участник восьми приморских инцидентов, обладатель Огненного Креста и трех значков «За ярость в огне»; рассказывали о его фантастическом поединке с белой субмариной, когда его танк получил прямое попадание и загорелся, а он продолжал стрелять, пока не потерял сознание от страшных ожогов; говорили, что на теле его нет живого места, сплошь чужая пересаженная кожа, а на левой руке у него не хватало трех пальцев. Он был прям и груб, как настоящий вояка, и, не в пример сдержанному господину ротмистру Тооту, никогда не считал нужным скрывать свое настроение ни от подчиненных, ни от начальства. Если он был весел, вся бригада знала, что господин ротмистр Чачу нынче весел, но уж если он был не в духе и насвистывал «Уймись, мамаша»..."
Аркадий и Борис Стругацкие. Обитаемый остров
Обращение к Б. Н. Стругацкому.
"Уважаемый Борис Натанович, здравствуйте!
Осознаю всю свою наглость, и всё-таки...
Более тридцати лет хотел услышать «Уймись, мамаша!» и, в конце концов, сочинил сам. Вопрос такой: можно ли мне как-то переслать Вам послушать песню и в такой форме попытаться выразить свою благодарность за всё, что Вы с Аркадием Натановичем сделали для нас всех?"Миронов Леонид <mironov.leonid.13>
Рязань, Россия - 02/25/10 12:06:37 MSK
http://www.rusf.ru/abs/audio/mir_ujmi.mp3