Quote:
Гурундувайю - государство в три раза большее, чем Лямблия. Быструю
индустриализацию здесь, как это случается в Африке, сопровождала
неразлучная с ней коррупция. Но к тому времени, когда мы прибыли в страну,
механизм уже забуксовал. То есть взятки по-прежнему брали все, но никаких
услуг взамен не полагалось. Правда, не давшего взятку могли избить. Отчего
промышленность, торговля и администрация все еще действовали - этого мы
поначалу не могли понять.
По европейским понятиям, страна со дня на день должна была развалиться
на куски. Лишь после долгого пребывания в Лумии, столице Гурундувайю, я
разобрался немного в новом устройстве, которое заменяет то, что на старом
континенте зовется "общественным договором". Мваги Табуин, лумийский
почтмейстер, у которого мы поселились (столичный отель закрыли семнадцать
лет назад на текущий ремонт), объяснил нам без обиняков, чем он
руководствовался, выдавая замуж своих шестерых дочерей. Через старшую он
породнился сразу с электростанцией и обувной фабрикой. Вторую дочку он
внедрил в продовольственный комбинат через тамошнего привратника. И сделал
единственно правильный ход. Одно руководство за другим отправлялось за
решетку, лишь привратник оставался на месте, потому что сам ничем не
злоупотреблял, а только принимал подношения. Благодаря этому стол
почтмейстера всегда был уставлен блюдами с дефицитной едой. Третью дочь
Мваги просватал за ревизора ремонтных кооперативов. Поэтому даже в период
дождей крыша его дома не протекала, стены сияли свежей краской, двери
закрывались так плотно, что ни одной змее не проползти, и в каждом окне
были стекла. Четвертую дочь он выдал за надзирателя городской тюрьмы - на
всякий случай. На пятой женился писарь городской управы. Именно писарь, а
не, скажем, вице-бургомистр, которому Мваги послал в знак отказа черный
суп из крокодильего желудка. Управы менялись, как облака на небе, но
писарь держался на своем месте, и только взгляды его менялись, словно фазы
луны. Наконец, шестую девушку взял в жены шеф снабжения атомных войск.
Войска эти существовали на бумаге, но снабжение было реальным. Кроме того,
кузен шефа со стороны матери служил сторожем в зоологическому саду. Эта
связь показалась мне совсем бесполезной. Разве что понадобится слон? Со
снисходительной улыбкой Мваги заметил: "Зачем же слон? Вот скорпион -
другое дело".
Будучи почтмейстером, Мваги не нуждался в семейных связях с почтой, и
даже мне, его жильцу, посылки и письма приносили невскрытыми - дело в
Гурундувайю редкостное. Я не раз видел, как почтальоны, выходя утром из
здания почты с полными сумками, вываливали прямо в реку пачки писем,
отправленных без необходимой протекции. Что же касается посылок, то
почтовые чиновники забавлялись игрой, угадывая по очереди, что находится в
посылке. Угадавший выбирал себе любую вещь по вкусу.
Нашего хозяина беспокоило только отсутствие родственников в
кладбищенском хозяйстве. "Скормят меня крокодилам, сволочи!" - вздыхал он,
когда его одолевали грустные мысли.
Высокий прирост населения в Гурундувайю объяснялся тем, что всякий отец
семейства старался прежде всего связаться кровными узами с жизненно
важными учреждениями. Мваги рассказал мне, как незадолго до закрытия
лумийского отеля постояльцы падали от голода, а скорая помощь тем временем
развозила по знакомым кокосовые циновки.
Хаувари, бывший капрал Иностранного легиона (после взятия власти он
провозгласил себя маршалом и через день награждал себя через Министерство
отличий новыми орденами), не осуждал повального стремления устроиться за
счет других. Напротив, ему первому пришла в голову мысль национализировать
коррупцию.
Хаувари, которого местная пресса именовала Старшим братом Вечности, не
жалел средств на науку, а черпал он их из налогов, которыми облагались в
стране иностранные фирмы. Парламент одобрял очередной налог, после чего
начинались конфискации, описи имущества и ноты протеста, большей частью
без последствий, а когда группа капиталистов укладывала чемоданы, всегда
находились другие, которые желали попытать счастья в Гурундувайю, где
запасы ископаемых, особенно хрома и никеля, были огромны, хотя кое-кто
утверждал, что геологические данные подтасованы по указанию властей.
Хаувари покупал в кредит оружие, в том числе истребители и танки, и
продавал их Лямблии за наличные.
